«Пушечное мясо» войны Первой мировой. Пехота в бою - Страница 66


К оглавлению

66

Неудивительно, что самым надежным и постоянно имевшимся под рукой средством связи оставались посыльные-бегуны, и вне поля боя, и непосредственно в бою. На поле боя под огнем противника они перемещались обычно перебежками на расстояние 150–200 м. Кроме того, на поле боя использовалась сигнализация флагами (дальность связи днем — 1,5 км), фонарем (ночью — до 3 км, при использовании биноклей дальность обоих видов связи увеличивалась примерно вдвое), ракетами на небольшом расстоянии — свистком.

Радиостанции, имевшиеся в армии к началу войны, относились к типу «искровых». В отличие от полевых телефонов, тогда уже достигших достаточной портативности (не считая, конечно, всегда тяжелых для связиста катушек с кабелем), полевые и кавалерийские радиостанции были «подвижны» достаточно условно — полевая искровая радиотелеграфная станция размещалась на нескольких двуколках. В низовой армейской связи использование радиосредств вообще не предусматривалось. Между тем война выявила необходимость иметь в низовых звеньях пехоты, артиллерии радиостанции для решения задач корректировки артиллерийского огня, взаимодействия частей и т.д.

Для покрытия потребности армии за год, с июля 1916 г. по июль 1917 г. необходимо было получить 2391 радиостанцию, в счет чего было заказано: полевых радиостанций — 230, легких — 181, автомобильных — 1, авиационных — 690 и 17 наблюдательных (12 конных и 5 автомобильных).

В России производство радиостанций могли вести два предприятия — «Русское общество беспроволочных телеграфов и телефонов» (РОБТиТ) и «Сименс-Гальске». Их производительности явно не хватало для покрытия даже текущей потребности, и основным источником стали заказы за границей. В частности, к октябрю 1916 г. 185 радиостанций было заказано во Франции. Тем не менее на конец апреля 1917 г. армия имела всего 246 радиостанций, вначале июня — 314. Если учесть, что к началу 1917 г. русская армия имела на пяти фронтах 158 пехотных и 48 кавалерийских дивизий (а были еще корпусные, армейские управления), ясно, что таким количеством не удавалось обеспечить радиосвязью даже штабы соединений.

Однако в ряде случаев иными средствами обеспечить связь просто не удавалось. При подготовке Сарыкамышской операции в декабре 1914 г., например, по приказу командующего Кавказской армией генерала Юденича за войсками, действовавшими на основных направлениях, были организованы несколько радиолиний с оконечными станциями в штабе армии и штабах дивизий (отрядов) — на высотах, перевалах, в долинах и ущельях находились промежуточные ретрансляционные радиостанции. Для обеспечения управления соединениями, действовавшими от Батума до Товиза, работало около 30 полевых радиостанций.


Автомобили, мотоциклы, самокаты

Хорошо известно, какую роль сыграли автомобили в быстрой переброске войск на фронт или вдоль фронта во французской и германской армиях. В русской армии можно говорить лишь об отдельных примерах такой переброски, имевших местное тактическое значение. О «моторизации» русские пехотные соединения могли лишь мечтать, поскольку автомобильный парк России был крайне беден и не обеспечивал «моторизации» тылов, для которой, прежде всего, использовался. Как известно, состоял он из автомобилей иностранного производства (автомобили отечественного производства были крайне немногочисленны) самых различных марок.

К началу войны автомобильные части были представлены пятыми ротами железнодорожных батальонов, имелось по одной автороте в Петербурге и в Киеве.

Армия вступила в войну, имея 711 казенных автомобилей, к которым прибавили всего 475 грузовых и 3562 легковых реквизированных частных. В начале войны, кстати, автомобили предпочитали именовать «самоходами», стремясь избавиться от иностранных слов, но куда было деться, если сами «самоходы» были иностранными.

С начала войны до 1 января 1917 г. за рубежом было закуплено грузовых автомобилей (округленно): 1,5-тонных — 1930, 2-тонных — 750, 3-тонных — 330, 3,5, 4- и 5-тонных — 200. Здесь учтены также шасси, закупленные для специальных машин. До 1 октября 1917 г. армия получила 21 009 автомобилей и 213 было на складах. На огромную армию и фронт небывалой протяженности этого, конечно, было маловато.

Наличие автоимущества и потребность в нем русской армии, исчисленная Ставкой, к 1 сентября 1917 г.:

Как видно, потребность армии в автотранспорте далеко не удовлетворялась даже к исходу войны с реализацией заграничных поставок.

Солдаты-самокатчики со складными велосипедами системы капитана Жерара производства фирмы «Пежо». Вооружены самокатчики винтовками со штыком
Автомобили и повозки пытаются разъехаться на поврежденной противником дороге между Люблином и Красником

Для сравнения количество автомобилей у противников и союзников:

Правда, некий прототип «моторизованной пехоты» все же появился в виде небольших отрядов самокатчиков и мотоциклистов. Так, 8 марта 1916 г. в Офицерской стрелковой школе провели смотр перед отправкой на фронт 13, 14, 15 и 16-й рот Самокатного запасного батальона — с самокатами и пулеметами на мотоциклах.

Вопрос о «военных самокатах» (велосипедах) был поставлен ГВТУ еще до войны, но до 1915 г. так и не был разрешен положительно. В результате кроме отечественных велосипедов «Дукс» и «Россия» («Лейтнер») пришлось закупать французские велосипеды системы «Жерар» (заказано у «Пежо» около 12 000 шт.). Отечественный завод «Дукс» с апреля 1916 по март 1917 г. построил всего 682 складных велосипеда «Дукс боевой» (контракт, выданный ГВТУ акционерному обществу «Дукс», предусматривал 2000 машин) и поставил около 1000 велосипедов других моделей. У русского завода Леитнера к январю 1917 г. было закуплено 1775 велосипедов, а с февраля по ноябрь 1917 г. завод изготовил около 3600 велосипедов той же модели «Дукс боевой».

66