«Пушечное мясо» войны Первой мировой. Пехота в бою - Страница 61

76-мм (3-дм) «короткая» пушка обр. 1913 г.

К концу войны полевая легкая артиллерия русской армии располагала 6 524 легкими полевыми пушками, 1054 легкими полевыми гаубицами, 600 горными пушками. Чтобы понять, много это или мало, можно сравнить насыщенность войск орудиями по разным армиям к 1 апреля 1917 г. с точки зрения поддержки пехоты:

...

Орудий на 1000 штыков (Легкие — Тяжелые)

Россия … 3,0 — 1,1

Франция … 4,5 — 3,5

Великобритания … 3,8 — 2,7

Германия … 3,5 — 3,9

Австро-Венгрия … 4,2 — 1,9

То есть по насыщенности орудиями легкой полевой артиллерии Россия хоть и отстала от главных союзников и противников, но ненамного, но зато серьезно отставала по насыщенности тяжелыми орудиями.

Ежемесячная потребность в 76-мм патронах на весь 1917 г. считалась в 2 400 000 шт. — к тому времени уже удалось накопить достаточный их запас. К 15 сентября 1917 г. в войсках и запасах на одно 76-мм легкое орудие приходилось 2520 выстрелов (патронов), на 76-мм горную пушку — 6060, на одну 122-мм гаубицу — 2680 выстрелов.

С установкой позиционных форм боев потребности войск в поддержке артиллерии возросли многократно, не хватало уже и имевшихся типов орудий. С одной стороны, артиллерию дивизий и корпусов пришлось дополнять артиллерийскими группами армий, создавать артиллерию РГК, в том числе из орудий большой мощности (в России они составили «тяжелую артиллерию особого назначения», ТАОН). С другой стороны, артиллерия «спускалась» вниз по звеньям войсковой организации. Своя артиллерия потребовалась бригадам, полкам и даже батальонам.

Позиционная война, когда позиции противников устанавливались надолго и часто в нескольких сотнях метров друг от друга, затрудняла дивизионной артиллерии постоянную поддержку своей пехоты огнем. И в обороне, и в атаке пехоте требовались орудия, которые могли бы постоянно сопровождать ее колесами, размещаться в траншеях на замаскированных позициях. При этом дальность огня не превышала бы 300–500 метров. В 1915 г., когда установился позиционный характер войны, армия настойчиво начала требовать придания пехоте специальных орудий для уничтожения пулеметов и легкой артиллерии. Еще в 1910 г. в ходе реорганизации русской армии поднимался вопрос о легкой артиллерии «сопровождения», но тогда это сочли излишним, предполагая, что задачи «сопровождения» смогут решить 76-мм конные пушки. Примеры такого использования были, но русская 76-мм полевая пушка при превосходных баллистических качествах была одной из наиболее тяжелых среди дивизионных пушек того времени и даже в конном варианте слишком громоздка для окопов и тяжела для перекатывания по полю боя силами расчета. Весной 1915 г. начальник штаба Северного фронта в телеграмме начальнику штаба Верховного Главнокомандующего писал: «47-мм пушки признаются самым действительным средством для подбивания неприятельских пулеметов». Еще через год главнокомандующий армиями Западного фронта просил дать фронту больше не только 47-мм пушек Гочкиса, но и 76-мм горных пушек для тех же целей. Но горные пушки, как видно из приведенных данных, были слишком немногочисленны. А морская 47-мм пушка Гочкиса также была тяжела для перекатывания вручную, не больший успех дали старые 57-мм береговая и капонирная пушки Норденфельда. Новые, более легкие орудия были нужны и для быстрого закрепления занятых позиций неприятеля.

37-мм траншейная пушка обр. 1915 г. (системы Розенберга) легко разбиралась на три части, переносилась по траншеям или перекатывалась по полю расчетом, для установки требовалась небольшая площадка

Это породило разработку нового типа орудий, составивших артиллерию ближнего боя или «траншейную». Наиболее популярным калибром «траншейных» пушек у воюющих сторон стал пришедший из морской артиллерии калибр 37 мм.

В России легкую 37-мм траншейную пушку разработал член Арткома генерал М.Ф. Розенберг. Его пушка обр. 1915 г. имела короткий ствол, поршневой затвор, простой в изготовлении лафет из деревянных деталей, резиновый буфер отдачи и броневой щит, достаточный для защиты от германских пуль. Боекомплект включал гранаты и картечь. Орудие легко разбиралось на три части, переносилось по траншеям или перекатывалось по полю расчетом, для установки требовала площадку чуть больше, чем станковый пулемет. Однако к началу 1917 г. поставлено было только 137 пушек Розенберга, так что не меньшую роль в траншейной артиллерии сыграли поставленные из США 218 штук 37-мм автоматических пушек МакКлена.

В качестве орудий непосредственной поддержки пехоты весьма пригодилась 76-мм скорострельная противоштурмовая пушка системы «Шнейдер», принятая в том же 1910 г. для вооружения крепостей — теперь ею вооружали «отдельные штурмовые батареи».

Стали налаживать производство «короткой пушки» обр. 1913 г. Путиловского завода с боекомплектом и баллистикой горной пушки, возможностью ведения огня шрапнелью или гранатой, в том числе с закрытых позиций. На новом этапе начала возрождаться полковая артиллерия, упраздненная в Русской армии более чем за сто лет до того. В 1923 г. в штат стрелкового полка РККА ввели полковую артиллерию, и ее временно вооружали 37-мм пушками обр. 1915 г. и МакКлена и даже полевыми пушками обр. 1902 г. А в 1927 г. на вооружение приняли 76-мм полковую пушку, ставшую прямым развитием пушки обр. 1913 г.

К открытию Петроградской межсоюзнической конференции в начале 1917 г. Ставка Главковерха установила следующую норму снабжения армии траншейными 37-мм пушками обр. 1915 г. или пушками МакКлена — по одной 4-орудийной батарее на каждый пехотный полк. Расчеты показывали потребность в 2 748 траншейных пушках. Между тем к январю 1917 г. в армии, по данным Е.З. Барсукова, имелось всего около 450 траншейных орудий нескольких систем, включая: 76-мм пушки обр. 1910 г. — 144, 47-мм пушки Гочкиса — 93, 37-мм пушки обр. 1915 г. и МакКлена — около 200.